Я бросила взгляд на свою презентацию и вспомнила, сколько нервов потратила на неё.
– Не представляю, как я раньше сдавала ОСКЭ, – сказала я Чарли, отпивая чай.
– Что ты осоке сдавала?
Я засмеялась.
– Нет, ОСКЭ. Объективно структурированный клинический экзамен. В конце года мы сдавали двадцать разделов ОСКЭ – каждый раздел длится двадцать минут, в течение которых мы должны выполнить какое-нибудь практическое задание.
– Например?
– Ну, даже не знаю. Попадались, например, такие: «Запишите историю мочеполовых болезней пациента».
– Звучит не очень.
– Или «Осмотрите колено на наличие повреждений», или «Наложите швы на рану»…
– Ой-ой.
– Или «Проведите стимуляцию сердца пациента с помощью наружного дефибриллятора».
– Очуметь можно!
– Не могу не согласиться.
– И тебя совсем не тянет в медицину, Кас?
– Иногда тянет, – призналась я. Я скучала по Саре. Я рассказала Чарли о нашей дружбе с ней в Королевском колледже. Он спросил, почему он всё ещё с ней не знаком. Я объяснила это тем, что я не видела её с конца весны.
– Сначала она готовилась к выпускным экзаменам, потом уехала отдыхать с друзьями, – сказала я.
Сара звонила мне после экзаменов и сказала, что сдала их на отлично. По её голосу я догадалась, что она старается сдерживать свою радость. А мне так не хватало нашей крепкой непринуждённой дружбы. Но, скорее всего, этого уже не вернуть.
– Я бы не был так уверен, – сказал Чарли. – Может, со временем всё наладится.
– Кстати, Чарли, ты любишь свою работу? – поинтересовалась я, чтобы сменить тему разговора.
– Люблю – слишком громко сказано. Благодаря этой работе я выплачиваю ипотеку. Мне всегда нравилось продвигать торговые марки и заниматься веб-дизайном, но это неблагодарная работа: счета и безмозглые клиенты отбивают всю охоту. Но, – он пожал плечами, – мне нравится моя работа, хотя иногда она бывает бездушной.
– Бездушной? Что это значит?
Чарли снял очки.
– Клиенты не понимают, что надо вкладывать деньги в грамотный брендинг. До них не доходит, что, если они вложат много денег в свой бизнес, эти траты вскоре окупятся. Вместо этого, они пытаются сэкономить на создании сайта, тем самым пуская деньги на ветер. Ведь сайт для бизнеса – это как витрина магазина. Никто не захочет иметь с ними дело, если… Ой, это скука смертная.
– Нет, мне интересно!
Чарли взглянул мне в глаза.
– Завтра ты будешь лучше всех, Кас.
– Ты правда так думаешь?
– Я в этом уверен.
– Чарли…
– Да?
– Спасибо тебе за помощь. И извини, что сорвалась на тебя.
– В этом есть и моя вина. – Он провёл рукой по волосам. – Иногда я не понимаю, когда надо оставить человека в покое. Что? – спросил он, заметив мой пристальный взгляд.
– Почему ты не нашёл нормального соседа?
– Что?
– Что слышал.
– Нормального? Если они могут ходить, это не значит, что они нормальные. Господи, Кас. Ты иногда несёшь такую чепуху! – Чарли подхватил мои ноги и положил их себе на колени. – Моего предыдущего соседа звали Эван. Он был шотландцем. – Чарли продолжил, имитируя шотландский акцент: – «Чарли, булочки, которые ты вчера выбросил, вполне можно было съесть, если бы ты замочил их в воде». Кас, даже утки не стали бы их есть!
Я улыбнулась.
– Мне нравится, что со мной живёшь именно ты, – сказал он, похлопывая меня по ногам.
– А мне нравится жить с тобой.
Я не заметила, как в комнату вошёл Тикет. Чтобы обратить на себя внимание, он положил мне на колени пару моих трусиков.
– Тикет! – Я схватила своё нижнее бельё, втайне радуясь, что это были недавно купленные розовые кружевные стринги.
Тикет подпрыгнул и подлез под мою руку. Я поцеловала его в нос.
– Я тоже тебя люблю, – заверила я его. – Не надо ревновать, я тебя тоже люблю.
– Тоже?
О, чёрт!
– Ты понял, что я имею в виду.
Чарли кашлянул.
– Кас?
– Да?
Я ждала ответа, но он молчал.
– Чарли, что?
Он подался вперёд и схватил меня за руку, чтобы я перестала теребить волосы.
– Главное, не волнуйся завтра. Кто бы ни проводил собеседование, представляй их себе голыми. А если не получишь работу, пусть Тикет их покусает.
Я засмеялась, заметив, что это не такая уж и плохая идея. Мы помолчали.
– Ладно, я устал. Пора спать, – сказал Чарли.
– Мне тоже пора, – откликнулась я, притворно зевая. – Нам с Тикетом завтра рано вставать.
Я нехотя пересела с дивана в кресло. Когда Тикет открыл передо мной дверь, я оглянулась и увидела, что Чарли не сдвинулся с места и смотрит мне вслед.
– Если я получу работу, то приготовлю праздничный ужин, – пообещала я. – Угощу тебя. Договорились?
– Договорились.
По дороге на собеседование я прокручивала в голове советы Фрэнки. Во-первых, она сказала подготовить ответ на вопрос, почему я хочу работать именно в «Опоре». «Ещё они могут спросить, позволяет ли тебе здоровье работать полный рабочий день, – продолжала Фрэнки. – Просто скажи, что тебя это не затруднит».
Я припарковала машину у офисного здания на главной улице Уондсворта, найдя парковочное место для инвалидов. Взглянув на часы, я поняла, что приехала на полчаса раньше назначенного времени. Я так боялась попасть в пробку и опоздать, что слишком рано вышла из дома. Открыв дверь машины, я взяла своё кресло с пассажирского сидения и поставила на асфальт, разворачиваясь к нему лицом. Глубоко вздохнув, я потянулась за колёсами, которые лежали на заднем сидении.
– Пожелай мне удачи, – попросила я Тикета. – Это один шанс на миллион.
Когда мы с Тикетом оказались в приёмной, нас поприветствовал улыбчивый охранник Джо. Он помнил меня с прошлого года, когда я подавала документы на поездку в Колорадо.
– Вы опять пришли в «Опору»? – сказал он и погладил Тикета. – Привет, красавец!
Офис «Опоры» находился на четвёртом этаже, поэтому Джо нажал для меня кнопку вызова лифта. Оказавшись в лифте, я посмотрела на себя в зеркало: сегодня я надела белую рубашку и тёмно-синий брючный костюм. Поднимаясь на четвёртый этаж, я убеждала себя в том, что для паники причин нет. Я была готова к этому собеседованию. Если я получу эту работу, то останусь в Лондоне с Чарли. А если не получу… Об этом я не хотела думать. Ведь без работы я не могла позволить себе жизнь в Лондоне, а просить денег у родителей не позволяла совесть.
Чтобы избавиться от негативных мыслей, я вспомнила, что вчера сказал Чарли. Я буду лучше всех, и у нас с Тикетом начнётся новая жизнь. Как же мне была нужна эта работа!
– Кассандра? – пожимая мне руку, обратилась ко мне высокая элегантная женщина лет тридцати. Я видела её, когда приходила в «Опору» год назад. На ней было кремовое льняное платье, поверх которого был надет розовый кардиган. – Шарлотта Ламонт, куратор курсов. Пройдёмте со мной.
Стены офиса были выкрашены в белый цвет с оранжевой полосой под потолком. Шарлотта указала на два ряда рабочих столов, между которыми мы продвигались.
– Здесь находится отдел услуг и благотворительных сборов, – пояснила она.
В помещении кипела работа: звонили телефоны, шелестели компьютеры, и гудел хор человеческих голосов. Мы направились к небольшому круглому столу в центре комнаты. Многие поднимали глаза от компьютеров и делали комплименты Тикету, но он знал, что пришёл сюда на собеседование, а не для общения и игр.
Шарлотта привела нас в зал для совещаний. Здесь не было ничего, кроме длинного стола и расставленных вокруг него стульев. У стены стоял кулер с водой, и широкие окна выходили на задний двор престижного квартирного комплекса.
– Здесь довольно прохладно, – предупредила меня Шарлотта, убирая один стул, чтобы я могла приблизиться к столу. – Поэтому, если замёрзнете – скажите об этом.
Мгновение спустя в зал вошла женщина в сером костюме и туфлях на высоком каблуке. Она выглядела старше Шарлотты: у неё были светлые, почти седые волосы, и очки. Чтобы разрядить обстановку, она обратила внимание на Тикета, а потом заметила, что, как всегда, погода нас не балует. Они сели напротив меня и открыли папки. Женщина в костюме сказала, что её зовут Софи, и что она работает в «Опоре» уже тридцать лет.
– Собеседование продлится час, – сказала она.
Я кивнула. Оставила волосы в покое и напомнила себе о том, что надо смотреть в глаза свои будущим работодателям.
– Итак, приступим? – продолжила Софи.
Но я и слова сказать не успела, как у меня заурчало в желудке, да так громко! Господи, я так нервничала, что ничего не съела на завтрак.
